Are you man enough to take a life? A re you man enough to create a new one?
читать дальшеМихаил оскалил зубы, когда Йохан вырвал из его груди кусок кожи. Конечно, это было еще не смертельно, но чертовски больно. Урса слышал о людях, которые могут силой мысли блокировать боль, но, к сожалению, к их числу никак не принадлежал. Ему помогало лишь то, что Медведь внутри незримо помогает, залечивая мелкие раны. Сколько мне потом придется лежать в больнице? Ох, Миша, тебе лучше этого не знать. Тут на недели работы. Это если будешь лежать и читать книги. А если не буду? Месяц. Хорошо, но мы еще с этим не закончили. Расслабляться не время. Свободная рука немца потянулась к локтю русского, той руке, которая не позволяла ему сейчас разорвать дистанцию. Михаил понимал, что, возможно, это единственный шанс расправиться со столь грозным врагом. Если получится – он победит. Если нет – они будут примерно в равном положении, то есть у обоих останется рабочей лишь левая рука. Нож продолжил свое движение от руки к груди, делая неглубокие, но очень даже чувствительные порезы и остановился лишь чуть ниже ребер, когда владелец попытался до рукоятки ножа втолкнуть его в противника и чуть провести, чтобы разрезать кожу и мышцы. Рука, держащая правую руку немца, горела адским пламенем, но Михаил понимал, что еще несколько секунд и немец сломается. Давление на горло сильно ослабилось, он уже мог дышать, а из раны обильно шла кровь. Надо было что-то делать. Михаил сделал – в колено пошли новые удары. Рано или поздно противник просто не сможет двигаться. Главное вытерпеть, ведь осталось совсем ничего. Надо просто сжать зубы и вспомнить, сколько всего уже было проделано, и что осталось буквально минута до конца их боя.
Хватка на горло русского, окончательно ослабла. Йохан просто не мог больше давить, не оставалось сил, красные капли крови стекали по развороченному боку, а лезвия левой руки по- прежнему входили все глубже и глубже в локоть русского наровя окончательно разорвать мышцы и оставить советского бойца калекой.
Оба бойца выкладывались на полную, оба являли собой идеалы мужества и невиданного духа, и оба не хотели отступать.
Йохан уже чувствовал, так было всегда. Тело слабеет, глаза закрываються сами собой, а мысли превращаються в замкнутую карусель, кажется немец потерял слишком много крови. Правая рука повисла бессильной плетью, левая так и застряла в локте противника дойдя почти до запястья и распоров изрядную долю мышц и лишь чудом не оставив советского бойца бесполезным калекой на всю жизнь.
Череп упал на одной колено, последние удары окончательно сломали его волю, даже его сверхчеловеческий организм уже не мог выдержать столько боли, вихрь блаженства окутал Йохана и тот беззвучно упал на русского лишаясь последних остатков сил .
Михаил убыбался. Улыбался, несмотря на боль в груди, но локоть, которого он практически не чувствовал, видимо, был затронут нерв. Из-за совершенно дикой боли в уголках глаз собиралась влага. Тело неожиданно показалось совсем легким, будто ничего не весило. Но сил на удары не оставалось, последний рывок был сделан, чтобы подкосить противника и воткнуть нож ему в бок, Но не больше. Михаил даже не смог прокрутить его, чтобы раскрыть рану и причинить противнику огромную боль. Ладонь просто беспроизвольно расжалась. Теплый металл рукоятки ножа остался где-то далеко. На миг Урсе даже показалось, что он умер от полученных ран: он видел себя со стороны, видел лица обоих бойцов, совершенно обессиленных, но от того не менее враждебных. Мысленно Михаил восхищался немецкой машиной, которая оказалась способна делать таких профессиональных бойцов. Хотя ему и было неприятно осознавать, что в некоторых аспектах немец значительно лучше его самого, но тут сказывалась разница в возрасте и опыте. Когда-нибудь они смогут повторить свои подвиги, а пока обоим требовался хороший отдых и лечение. Сознание покинуло Михаила весьма неожиданно. Он продолжил смотреть как израненное тело завалилось на колену и завалилось на тело немца, который, похоже, тоже потерял сознание. Где-то позади стояла огромная фигура Белого медведя. Урса подошел к нему и погладил жесткому меху. Тот поднял на него голову и словно кивнул. Больше Михаил ничего не помнил: исчезли оба бойца, практически в одно время потерявшие сознание, исчезли обычные солдаты, стоявшие вокруг их "арены", исчезла кровь и трупы, стало хорошо и спокойно.
Множество сильных рук подняло тело Йохана, и не меньшее количество рук коснулось тела русского бойца, разнимая два обессиленных тела.
Они до конца выполнили свой долг, они явили собой образцы мужества и стойкости обеих армий. И они по праву заслужили того ухода, с которым обе стороны забирали последних участников финальной битвы.
Немецкий офицер повернулся в сторону русских. Суровый, враждебный, но чистый взгляд уважительно прошелся по телу русского воина и немец слегка наклонил голову.
Поредевшие ряды немецкой пехоты уходили, оставались лишь те, кто с белой повязкой на правой руке уносили своих раненных и убитых. Бесчувственного Йохана уносили, но уносили не как проигравшего, а как победителя. Ведь для своих людей он уже победил, в своей, внутренней и важной лишь для него самого борьбе.
В последствии высота 408 осталась русским, немецкое командование сочло потери при штурме высоты слишком высокими и нецелесообразными и отказалось от первоначальных планов в пользу другой концепции.
" Специального отделения " теперь не существовало, и хотя по данным немецкой агентуры был уничтожен элитный отряд русского десанта, немцы понесли значительные потери.
По личному наставлению очнувшегося лишь через три дня Йохана, высота 408 была навсегда вычеркнута из списка целей верховного командования и штурм этой высоты был отменен. Выживших срочно перебросили в другие огневые точки, где Йохан Шмидт продолжал сдерживать волны русской пехоты явив себя одним из лучших рукопашных бойцов Германии и удостоившись креста с дубовыми листьями.
И каждый раз , когда немец с окровавленными по локоть руками смотрел в сторону русских он представлял себе почти убившего его русского бойца. Чутье черепа говорило ему, что судьба даст им еще один шанс выяснить их отношения, и Йохан пообещал сам себе, что не покинет этот мир, пока этот русский жив.
Михаил не приходил в себя почти неделю. Его организм сам залечивал раны, русские врачи не представляли, как лечить внутренние раны, если кожа и верхние слои мышц уже полностью зажили. Они просто решили, что организм Майора представляет собой что-то уникальное, взяли образцы его крови и направили в лаборатории, но результаты таинственно затерялись где-то в отделениях НКВД, куда попал Михаил после того, как окончательно пришел в себя. Оставшиеся в живых очевидцы сражения рассказали ему, как они с Йоханом практически одновременно потеряли сознание, как солдаты, не сговариваясь, сложили все оружие в стороне и отнесли бойцов в лагеря, где им оказали мед помощь, как больше к этой высоте никого не подпускали, а все трупы были похорены по христианским обычаям, а не просто сброшены в общую яму, как немецкие и русские солдаты в течение трех дней рыли могили и вместе проводили похороны, словно они не были врагами, а являлись общим народом, рассказали и о том, что до отхода немцев здесь больше не прозвучало ни одного выстрела и не было ни одного ранения. Позже, когда Михаил очнется и сможет нормально передвигаться, первое время с помощью костыля, он в сопровождении выживших солдат пойдет осмотреть место сражения, где земля все еще пахла кровью, и установит в центре высоты Советский и Немецкий флаги, а по его заказу через месяц здесь поставят металлическую табличку, на которой будет написана известная фраза Наполеона, разве что немного переделанная: "Немцы доказали свое право считаться победителями, а русские подтвердили, что они достойны считаться непомедимыми."
Михаил вернулся на фронт через месяц после сражения на высоте 408. Его перевели в отдел НКВД, который планировал выполнение тактических задач до полка, а так же не раз участвовал в боевых действиях. Отряд Вихрь был расформирован, однако Урса всегда называл свои подразделения именно так и он всегда помнил, что командиром Вихря является он. Найти Йохана Шмидта ему так и не удалось. Советская разведка заверяла, что такого человека просто не существует, однако Михаил был практически уверен в его деятельности в тех местах, где советские войска спотыкались словно о невидимую стену и несли огромные потери. Майор часто видел фигуру немца, когда смотрел на алое небо, словно ожидая, что сейчас он появится и начнется очередной танец, исход которого никому не был известен.
Игра закончена, но я думаю это будет замечательным толчком к дальнейшей игре воевавших по разные стороны персонажей. Ursa Major- огромное спасибо за отличную игру, ручаюсь всем что у меня есть, она была просто ВЕЛИКОЛЕПНА.
Хватка на горло русского, окончательно ослабла. Йохан просто не мог больше давить, не оставалось сил, красные капли крови стекали по развороченному боку, а лезвия левой руки по- прежнему входили все глубже и глубже в локоть русского наровя окончательно разорвать мышцы и оставить советского бойца калекой.
Оба бойца выкладывались на полную, оба являли собой идеалы мужества и невиданного духа, и оба не хотели отступать.
Йохан уже чувствовал, так было всегда. Тело слабеет, глаза закрываються сами собой, а мысли превращаються в замкнутую карусель, кажется немец потерял слишком много крови. Правая рука повисла бессильной плетью, левая так и застряла в локте противника дойдя почти до запястья и распоров изрядную долю мышц и лишь чудом не оставив советского бойца бесполезным калекой на всю жизнь.
Череп упал на одной колено, последние удары окончательно сломали его волю, даже его сверхчеловеческий организм уже не мог выдержать столько боли, вихрь блаженства окутал Йохана и тот беззвучно упал на русского лишаясь последних остатков сил .
Михаил убыбался. Улыбался, несмотря на боль в груди, но локоть, которого он практически не чувствовал, видимо, был затронут нерв. Из-за совершенно дикой боли в уголках глаз собиралась влага. Тело неожиданно показалось совсем легким, будто ничего не весило. Но сил на удары не оставалось, последний рывок был сделан, чтобы подкосить противника и воткнуть нож ему в бок, Но не больше. Михаил даже не смог прокрутить его, чтобы раскрыть рану и причинить противнику огромную боль. Ладонь просто беспроизвольно расжалась. Теплый металл рукоятки ножа остался где-то далеко. На миг Урсе даже показалось, что он умер от полученных ран: он видел себя со стороны, видел лица обоих бойцов, совершенно обессиленных, но от того не менее враждебных. Мысленно Михаил восхищался немецкой машиной, которая оказалась способна делать таких профессиональных бойцов. Хотя ему и было неприятно осознавать, что в некоторых аспектах немец значительно лучше его самого, но тут сказывалась разница в возрасте и опыте. Когда-нибудь они смогут повторить свои подвиги, а пока обоим требовался хороший отдых и лечение. Сознание покинуло Михаила весьма неожиданно. Он продолжил смотреть как израненное тело завалилось на колену и завалилось на тело немца, который, похоже, тоже потерял сознание. Где-то позади стояла огромная фигура Белого медведя. Урса подошел к нему и погладил жесткому меху. Тот поднял на него голову и словно кивнул. Больше Михаил ничего не помнил: исчезли оба бойца, практически в одно время потерявшие сознание, исчезли обычные солдаты, стоявшие вокруг их "арены", исчезла кровь и трупы, стало хорошо и спокойно.
Множество сильных рук подняло тело Йохана, и не меньшее количество рук коснулось тела русского бойца, разнимая два обессиленных тела.
Они до конца выполнили свой долг, они явили собой образцы мужества и стойкости обеих армий. И они по праву заслужили того ухода, с которым обе стороны забирали последних участников финальной битвы.
Немецкий офицер повернулся в сторону русских. Суровый, враждебный, но чистый взгляд уважительно прошелся по телу русского воина и немец слегка наклонил голову.
Поредевшие ряды немецкой пехоты уходили, оставались лишь те, кто с белой повязкой на правой руке уносили своих раненных и убитых. Бесчувственного Йохана уносили, но уносили не как проигравшего, а как победителя. Ведь для своих людей он уже победил, в своей, внутренней и важной лишь для него самого борьбе.
В последствии высота 408 осталась русским, немецкое командование сочло потери при штурме высоты слишком высокими и нецелесообразными и отказалось от первоначальных планов в пользу другой концепции.
" Специального отделения " теперь не существовало, и хотя по данным немецкой агентуры был уничтожен элитный отряд русского десанта, немцы понесли значительные потери.
По личному наставлению очнувшегося лишь через три дня Йохана, высота 408 была навсегда вычеркнута из списка целей верховного командования и штурм этой высоты был отменен. Выживших срочно перебросили в другие огневые точки, где Йохан Шмидт продолжал сдерживать волны русской пехоты явив себя одним из лучших рукопашных бойцов Германии и удостоившись креста с дубовыми листьями.
И каждый раз , когда немец с окровавленными по локоть руками смотрел в сторону русских он представлял себе почти убившего его русского бойца. Чутье черепа говорило ему, что судьба даст им еще один шанс выяснить их отношения, и Йохан пообещал сам себе, что не покинет этот мир, пока этот русский жив.
Михаил не приходил в себя почти неделю. Его организм сам залечивал раны, русские врачи не представляли, как лечить внутренние раны, если кожа и верхние слои мышц уже полностью зажили. Они просто решили, что организм Майора представляет собой что-то уникальное, взяли образцы его крови и направили в лаборатории, но результаты таинственно затерялись где-то в отделениях НКВД, куда попал Михаил после того, как окончательно пришел в себя. Оставшиеся в живых очевидцы сражения рассказали ему, как они с Йоханом практически одновременно потеряли сознание, как солдаты, не сговариваясь, сложили все оружие в стороне и отнесли бойцов в лагеря, где им оказали мед помощь, как больше к этой высоте никого не подпускали, а все трупы были похорены по христианским обычаям, а не просто сброшены в общую яму, как немецкие и русские солдаты в течение трех дней рыли могили и вместе проводили похороны, словно они не были врагами, а являлись общим народом, рассказали и о том, что до отхода немцев здесь больше не прозвучало ни одного выстрела и не было ни одного ранения. Позже, когда Михаил очнется и сможет нормально передвигаться, первое время с помощью костыля, он в сопровождении выживших солдат пойдет осмотреть место сражения, где земля все еще пахла кровью, и установит в центре высоты Советский и Немецкий флаги, а по его заказу через месяц здесь поставят металлическую табличку, на которой будет написана известная фраза Наполеона, разве что немного переделанная: "Немцы доказали свое право считаться победителями, а русские подтвердили, что они достойны считаться непомедимыми."
Михаил вернулся на фронт через месяц после сражения на высоте 408. Его перевели в отдел НКВД, который планировал выполнение тактических задач до полка, а так же не раз участвовал в боевых действиях. Отряд Вихрь был расформирован, однако Урса всегда называл свои подразделения именно так и он всегда помнил, что командиром Вихря является он. Найти Йохана Шмидта ему так и не удалось. Советская разведка заверяла, что такого человека просто не существует, однако Михаил был практически уверен в его деятельности в тех местах, где советские войска спотыкались словно о невидимую стену и несли огромные потери. Майор часто видел фигуру немца, когда смотрел на алое небо, словно ожидая, что сейчас он появится и начнется очередной танец, исход которого никому не был известен.
Игра закончена, но я думаю это будет замечательным толчком к дальнейшей игре воевавших по разные стороны персонажей. Ursa Major- огромное спасибо за отличную игру, ручаюсь всем что у меня есть, она была просто ВЕЛИКОЛЕПНА.